Новые герои: какие пути выбирают богатейшие наследники России

Отцы и дети в российском бизнесе по-разному представляют себе роль предпринимателя. Склонность к риску, воля, находчивость — вот главные качества бизнесменов «первой волны», начавших свое дело в 1990-е. Эти люди родились в конце 1940-х — начале 1960-х, их детство пришлось на период, когда страна восстанавливалась после войны, и на годы брежневского застоя. Их дети росли в другой стране, поэтому и ценности у них совсем иные 

Надежда Сидоренко, редактор Forbes Club

Под давлением жизненных обстоятельств в 1990-е сложился жесткий и авторитарный стиль управления бизнесом. Предприниматели всех поколений описывают типичного бизнесмена того времени как энергичного, жесткого человека, прокладывающего дорогу к своей цели, несмотря на любые препятствия.

«Это бизнес-первопроходцы: жесткие, целеустремленные, профессионально принимающие решения» — так описывает поколение тех, кто сформировал капитал в 1990-е, соавтор исследования «Опыт преемственности глазами «первого» и «второго» поколений», директор по исследованиям Центра управления благосостоянием и филантропии «Сколково», кандидат социологических наук Иван Климов.

В таких условиях начинали и зарабатывали свой первый капитал богатейшие люди страны — не только участники рейтингов Forbes, но и звезды шоу-бизнеса, чьи имена сегодня знает каждый житель России. Последние развивали не только бизнес, но и личный бренд. В 1990-е они пришли молодыми людьми. На их мировоззрение повлияли не только политический и экономический кризисы, связанные с распадом СССР, но и события в сфере культуры: окончание «золотого века» русского рока и начало расцвета альтернативного рока, хит-парады MTV, формирование музыкальной индустрии…

Дети держателей самых крупных активов России — другие. Они не помнят СССР, имеют расплывчатые представления о 1990-х, поскольку в тот период только родились. Их детство пришлось на начало цифровой эры — электронные игрушки и компьютеры были им знакомы с малых лет. Они получили другое образование. В отличие от родителей, видели другие примеры для подражания и росли совсем в другой стране.

Мой папа — супергерой

Разница между поколениями — это не исключительная особенность России — страны, которая так сильно изменилась за последние 30 лет. Это типичная история, на которую в первую очередь влияет мировой экономический цикл, отмечает генеральный директор консалтинговой компании «Шерпа С Про», основатель и координатор исследовательского центра «RuGenerations — российская школа Теории поколений» Евгения Шамис.

История с поколениями — это не конфликт отцов и детей. По мнению эксперта, тема отцов и детей шире, чем вопросы теории поколений. Ведь на взаимоотношениях родителей и детей сказываются не только поколенческие, но и индивидуальные качества, семейные ценности. Если персональные характеристики выделить сложно, то поколенческие можно: теория поколений показывает типичные образы и сценарии действий, характерные для разных поколений.

Если рассматривать поколение детей-наследников 22–39 лет (поколение миллениалов, или Y) с точки зрения карьерного развития, то в рамках стратегии развития у них есть собственная классификация. «Они понимают, что есть обычные люди, есть герои и супергерои. Себя они относят к героям, которые часто хотят стать супергероями. Также им важно, чтобы при любой иерархии был доступ к супергероям, к которым можно было бы прийти и обсудить вопросы. У них есть одна очень важная особенность: в своем руководителе они хотят видеть не просто начальника, а лидера. Но является ли кто-то из родителей для них супергероем, к команде которого им хочется присоединиться, — вопрос», — объясняет Евгения.

Собственная карьерная траектория для них — вызов, говорит Евгения Шамис: «Они не представляют, как дойти до позиции супергероя. Они осознают, что мир меняется, но, в отличие от предыдущих поколений, в сознании которых есть понятные модели построения карьеры, миллениалы не очень точно понимают, что надо делать, чтобы стать супергероями. Они словно шагают из точки «ноль» сразу в точку «супергерой», что архисложно. Именно этим вызван такой гигантский запрос на карьерный коучинг, менторинг, консультирование, психологию, образовательно-развивающие сервисы и платформы, который мы наблюдаем во всех отраслях». 

«Над этим поколением нависает дамоклов меч успеха родителей. О тяжести этого бремени говорят и дети, и их родители. Последние чувствуют, что их успех отягощает жизнь детей. Будущие наследники вынуждены неистово доказывать родителям, особенно отцам, что и сами чего-то стоят. Поэтому некоторые дети делают собственную карьеру, не особенно рассчитывая на родителей, а некоторые вообще считают семейный капитал элементом «нечестной игры». Здесь мы также фиксируем серьезное расхождение в мировоззрении», — объясняет Иван Климов.

Под крылом

Отцы и дети — два разных мира, иногда с противоположными точками зрения. Особенно острым этот конфликт может стать в случае наследования бизнеса. Передача бизнеса — тяжелая ситуация как для родителя, который не готов отойти от дел и не привык делегировать, так и для ребенка, которому придется всем доказывать, что он как минимум не хуже своего отца.

Виталий Королев, эксперт в области преемственности бизнеса, сооснователь школы корпоративного управления и автор книги «Время собственности. Владельческая преемственность и корпоративное управление», называет бизнес в России «сиротским», потому что в первом поколении он основан людьми из СССР, которые не получили его по наследству. В России вообще нет традиции передачи бизнеса по наследству: несколько поколений были лишены права собственности на средства производства. Отцы могут передать детям свой опыт и обучить их тому, что сами знают, но проблема в том, что они сами понятия не имеют, как наследовать бизнес, — только как его создавать. Основать свое дело и освоить отцовское, перенять опыт — очень разные задачи.

В разных семьях этот процесс выглядит по-разному. Есть примеры, когда дети успешно вливаются в бизнес отца: старшие сыновья Владимира Лисина, владельца НЛМК, занимаются семейным бизнесом. Дмитрий работает в компаниях отца с середины 2000-х годов. Он входил в советы директоров Первой грузовой компании и Первой портовой компании. Юрий владеет люксембургской компанией RiskInvest Holding, которой принадлежит 4,26% акций Fletcher Group, владеющей 79,3% НЛМК. Их младшая сестра Анастасия после окончания бакалавриата МГУ в 2020 году до 2022-го работала директором Fletcher Group.

Есть те, кто столкнулся с конфликтами внутри семьи. В 2019 году Алексей Мордашов, владелец «Северстали», передал своим сыновьям от второго брака, Кириллу и Никите, 65% своих пакетов акций золотодобывающей компании Nordgold и туристической TUI. Он объяснял передачу активов необходимостью ввести сыновей в курс дела и тем, что им нужно получить опыт в сфере управления портфелем активов.

В 2020-м Никита ушел в армию и передал свои акции Кириллу. Тогда источники Forbes рассказывали, что Никиту отчислили из ВШЭ, где он учился на совместной программе с London School of Economics. «Отец сказал ему: «Ну тогда иди служить», — рассказал собеседник издания, знакомый с сыном миллиардера. А в декабре 2021-го отец забрал все переданные сыновьям акции и отдал их своей нынешней жене Марине.

Есть и такие отцы, которые сами не захотели, чтобы дети повторили их опыт. Дочь владельца сети «Магнит» Сергея Галицкого Полина еще на последних курсах Кубанского государственного университета присутствовала на совещаниях компании отца и вникала в подробности управления. Но Галицкий не захотел, чтобы она занималась бизнесом. «Я видел бизнес. Я не хочу такую жизнь своей дочери», — приводит его слова Forbes. Более того, Галицкий планирует оставить в наследство дочери ограниченное количество денег.

Под парусом

Далеко не все дети сами хотят продолжать дело семьи. Многие выбирают профессиональную карьеру или стремятся создать собственный бизнес. Тем более что условия дают преимущество. Так, Уильям Криттенден, преподаватель стратегического менеджмента лондонской школы American Community School, где учился Аркадий, сына Романа Абрамовича, владельца инвестиционной компании Millhouse, вспоминает, что при обсуждении бизнес-кейсов молодой человек «мог сочетать теорию и собственный опыт», а также «легко переходил с позиции лидера к роли подчиненного, что важно для работы в команде». Бывший министр энергетики Игорь Юсуфов, хорошо знающий руководителей принадлежавшей в 1995–2005 годах Роману Абрамовичу компании «Сибнефть», рассказывал, что Аркадий чуть ли не с детства общался с топ-менеджерами отца. Его слова приводит Forbes. Сейчас Аркадий владеет частной инвестиционной компанией ARA Capital.

Юсуф, сын основателя ЛУКОЙЛа Вагита Алекперова, который уже несколько лет является богатейшим среди наследников российских миллиардеров по версии Forbes, предпочел открыть собственный бизнес. Ему принадлежит 0,2% акций компании отца. В юности молодой человек пробовал себя на разных должностях в ЛУКОЙЛе, но в 2018 году окончательно покинул компанию. В 2022 году он открыл две компании в Когалыме: нефтесервисную «Вэллтех» и транспортную «ВПТ-Западная Сибирь».

Собственный бизнес — выбор многих богатейших наследников России. Сын Михаила Фридмана, одного из основателей «Альфа-групп», Александр Ожельский с партнерами основал компанию SixFigures Development, которая занимается поставками продуктов питания. А дочь Олега Тинькова (признан в РФ иностранным агентом. — Forbes Club), основателя Тинькофф Банка, который сейчас носит имя «Т-Банк», занимается винным бизнесом.

Дети звезд шоу-бизнеса, хотя они носят фамилии родителей и в каком-то смысле разделяют их славу, все же выстраивают личный бренд. Опыт и известность родителей, как и в случае с детьми миллиардеров, дают им фору. Например, сын актера и шоумена Дмитрия Нагиева Кирилл тоже актер и ведущий. Когда Кирилл начинал карьеру, сын и отец не отличались близкими и доверительными отношениями. По словам Дмитрия, он стал ближе общаться с сыном, когда тот повзрослел. Сейчас отец может дать сыну совет по работе. «У него пошли большие роли, и я могу сказать: «Сынок, вот тут ты совсем прямо мимо кассы», — рассказывает Дмитрий Нагиев изданию Men Today (цитату приводит РБК).

И таких примеров много. Елизавета Боярская, дочь актера и музыканта Михаила Боярского, тоже пошла по стопам отца. Безусловно, популярность родителя дает преимущество во многом, но та же популярность является испытанием для ребенка. «1990-е годы, начало. Только появлялись кодовые замки на подъездах. Их вскрывали. И подъезд был расписан какими-то словами: «Миша, я хочу от тебя ребенка». И засовывали какие-то бумажки в замочные скважины. Звонили, естественно, по телефону, хихикали и бросали трубки. Это все отдельная длинная история. И это все, естественно, мне не нравилось! Я не могу сказать, что это был ужас, это был кошмар, это было невыносимо… Нет! Жили, папа работал, мы спокойно ходили в школу, в садик. Жизнь текла. Но мне хотелось какой-то нормальности», — рассказывала Елизавета в интервью YouTube-каналу «Света вокруг света».

Иван Янковский вообще принадлежит к династии известнейших в России актеров: Филипп и Олег Янковские — его отец и дедушка. В январе 2024 года Иван получил свою пятую премию «Золотой орел». У Филиппа Янковского таких премий только четыре. Еще одно тяжелое чувство детей «супергероев» — стыд, если удалось обойти родителя. На церемонии награждения Иван даже извинялся: «Правда, сказать по-честному, уже и в том году папа меня наругал — за то, что я получал четвертого своего «Орла». Но сейчас, когда я обошел его в номинации и получил пятый… Мне дико неудобно. Пап, прости меня, это отвратительное ощущение». Его цитату приводит «Газета.ru».

Навстречу ветру

Некоторые богатые наследники выбирают совсем другой путь. Кто-то — по собственному желанию, а кто-то, как в случае с Полиной Галицкой, — по желанию родителей. Часто такие дети предпочитают область искусства. Так, Лора, дочь Михаила Фридмана, училась в Йельском университете в США и Берлинском художественном институте. Танцевала в балетной труппе Yaledancers, выступала в израильском национальном балете, а в последние годы занялась живописью.

Виктория, дочь основного владельца компаний «Новатэк» и «Сибур» Леонида Михельсона, изучала историю искусств в Нью-Йоркском университете и Институте Курто в Лондоне, входила в попечительский совет New Museum. Сейчас она курирует проекты в фонде поддержки молодых российских художников «Виктория — искусство быть современным», созданном Леонидом Михельсоном. В 2023 году отец передал дочери 2,3 % акций «Новатэк» и компанию «ГЭС-2», которой принадлежит одноименный Дом культуры и здание кинотеатра «Ударник».

Не всегда «другой путь» связан с искусством. Например, дети акционера LetterOne, председателя совета директоров банковской группы Альфа-банка Петра Авена Денис и Дарья выбрали карьеры управленцев. Денис работает аналитиком в международной инвестиционной компании Lazard, которая специализируется на финансовых консультациях и управлении активами, а Дарья — координатором по развитию продуктов в нью-йоркской компании MAC Cosmetics.

В комиксах и сериалах дети супергероев редко растут и развиваются в гармоничной среде: у отца обычно не хватает времени на воспитание наследников, но от детей он требует много, а общество ждет от продолжателей рода еще больше. Каждый день в этой среде может превращаться в «сражение», когда приходится доказывать право носить «такую» фамилию. Передача эстафеты от предпринимателей 1990-х полна драматизма в силу того, что мировоззрение у отцов и детей разное. Какой будет передача бизнеса от поколения Y наследникам — неизвестно. Возможно, третьему поколению российских предпринимателей будет легче строить карьеру и начинать бизнес, ведь их папы будут не «супергероями», а просто «героями».

В тексте использованы факты из рейтинга Forbes «Богатейшие наследники российских миллиардеров — 2023»