Алена Владимирская: «Нет ни одной отрасли, которая показала бы спад интереса к кандидатам»

Текст: Андрей Семеркин, программный директор Forbes Club

В 2023 году российские компании опомнились от шока 2022 года и перешли от краткосрочного планирования к среднесрочному. Это привело к тому, что вакансии стали появляться во всех отраслях экономики. Больше всего вакансий было в индустриях, куда пришли государственные деньги, считает соосновательница сервиса Facancy и «Лаборатории карьеры Алены Владимирской»

— В каких отраслях в 2023 году было больше всего вакансий?

— Я очень далека от пропаганды, но не могу не признать, что с работой в России сейчас не просто хорошо, а «зашибись». Нет ни одной отрасли, которая в течение 2023 года показала бы спад интереса к кандидатам. Были только кратковременные спады, например, в автомобильной отрасли, но, как только пошли китайские машины, спрос восстановился. Что же касается синих воротничков, их не хватает повсеместно, в некоторых отраслях не занято до 70% вакансий.

Неожиданностью стал огромный спрос в ретейле: продовольственный и непродовольственный сектора росли и требовали людей. Нужны были управляющие, финансовые директора, бренд-менеджеры, категорийные менеджеры, коммерческие директора. В общем, там нужны все. По количеству менеджерских позиций этот сектор показывает небывалый рост.

Еще одна индустрия, которая растет уже много лет, — агропром. До 2022 года это была довольно сложная история: вакансий было много, но люди в эту индустрию шли неохотно. Их смущали необходимость релокации и низкий уровень зарплат: «Меня называют генеральным директором? Ну и что?! А жить мне в заброшенном поселке в Тульской области. За 150 тыс. рублей я не согласен». Сейчас ситуация изменилась. Буквально вчера нам пришла вакансия HR-директора крупного животноводческого комплекса за 800 тыс. рублей.

— Огромное число вакансий в ретейле — это продолжающаяся реакция на уход западных компаний? Или так сектор реагирует на рост внутреннего спроса?

— Скорее второе. Реакцию на уход западных компаний мы наблюдали в 2022 году, но тогда провал был маленький: HR-службам потребовалось два-три месяца, чтобы разобраться: этих берем, этих не берем. К тому же западные компании сворачивали бизнес не в один день — менеджерам сказали: «Через три месяца мы уходим», люди стали искать новую работу, и специалистов забирали российские сети. Поэтому тысяч безработных менеджеров мы не видели.

— Как выглядела география вакансий в 2023 году?

— Бизнес ушел от кризисного подхода «мы планируем только на три дня вперед» и строил планы на год, два, три и более длительный срок. Это изменение привело к росту вакансий по всей стране.

Из-за того что в производство пришли государственные деньги, начали расти зарплаты в городах с развитой промышленностью. Мы видим повсеместный спрос на инженеров и рабочих — эти вакансии есть в Москве, Санкт-Петербурге, в городах Урала, Волги и центра России — везде, где есть крупные промышленные, прежде всего, оборонные производства. Генеральные директора понимают, что, если они не выполнят государственные планы, их посадят. Перейти на работу в другую компанию не получится. Поэтому они серьезно подходят к освоению государственных денег. В результате в промышленных городах стали расти зарплаты.

— Как сложились карьерные траектории тех, кто уехал из России за рубеж, и как эти люди повлияли на местные рынки труда?

— Я вижу здесь два аспекта. Первый: есть большое количество людей, которых релоцировали вместе с компанией. Например, InDrive ушел из России и забрал весь персонал. EPAM Systems перевез многих сотрудников в ближнее зарубежье. Это одна ситуация: у человека контракт, сотруднику говорят, что компания переводит бизнес в другую страну. Он переезжает, снимает квартиру, ходит на работу в новый офис. Это похоже на длительную командировку. Таких примеров много в Казахстане и Узбекистане.

Второй: люди, которые переехали самостоятельно. Здесь ситуация, как правило, печальна. Многие поняли, что недостаточно конкурентоспособны на других рынках. Россия — большая страна, здесь бизнес развивался по своим законам, которые чаще всего не очень применимы к реальности других стран. Эта проблема может проявиться и в Казахстане, и в Арабских Эмиратах, и в государствах Европы. В странах, не входящих в СНГ, к тому же требуется другой уровень английского. Некоторые из тех, кто уехал сам, уже вернулись или думают о том, чтобы вернуться.

— Вы можете привести кейсы: что именно не складывалось у российских менеджеров за рубежом?

— Таких кейсов было много на карьерных консультациях в 2022 году. Приходит, к примеру, топ-менеджер крупного российского банка, который уехал в ОАЭ. Он планировал устроиться на аналогичную позицию в банке в Эмиратах или в Саудовской Аравии, но выяснил, что там его не готовы брать, потому что арабы ничего не знают о российских банках: для них наши ведущие банки — no name (без имени, — Forbes Club). В ОАЭ или Саудовской Аравии нанимают сотрудников из банков, которые работают в регионе. Иностранцев тоже берут, например англичан, индийцев. В результате российского кандидата, который в Москве был руководителем департамента или вице- президентом, принимают на позицию линейного менеджера в подразделение, которое занимается обслуживанием счетов россиян. И с зарплатой не $15 тыс., на которую он рассчитывал, а $5 тыс.

— Какие компетенции кандидатов особенно ценили российские работодатели в 2023 году?

— Прежде всего — позитивную стрессоустойчивость. В 2023 году были очень востребованны и очень хорошо делали карьеру те, кто «не турбулентил». Люди, которые, условно говоря, рассуждали так: «Я остаюсь в России. Это моя страна. Я буду по-прежнему работать финансовым директором банка. Я понимаю, что всех вокруг колбасит, и я всеми силами пытаюсь уменьшить эту турбулентность». То есть у них была твердая позиция. Они эту позицию транслировали коллегам, тем самым увеличивая градус спокойствия и повышая эффективность работы в своих компаниях. Такие люди очень ценились.

Нужны люди, которые умеют качественно работать внутри компании с государственными деньгами. Эти деньги нужно правильно «аккаунтить», показывать нужную результативность. Поскольку сейчас очень много денег в компании прямо или косвенно идет от государства, эти навыки очень ценятся.

Также ценятся люди, которые умеют системно добиваться быстрых результатов и могут сказать: «Мы делаем первый шаг, на него нужно столько денег, результаты будут такие. Затем мы делаем следующий шаг, денег столько, результаты такие». Бизнесу очень нужны люди, которые могут ставить далекие цели и достигать их, двигаясь шаг за шагом, разбивая путь на короткие отрезки. Такие менеджеры «взлетели» в 2023 году.

Дикий спрос на инженеров. Мы потеряли культуру подготовки инженеров — систему, в которую были вовлечены техникумы и вузы. Сейчас нужны и инженеры, и те, кто может их учить, — это обстоятельство открывает возможности перед представителями старшего поколения инженеров.

— Как выглядел спрос на специалистов в секторе информационных технологий?

— Российские ИТ-компании «дожевывают» возможности, что остались на рынке после того, как из страны ушли Oracle, Microsoft и многие другие производители программного обеспечения, в том числе специализированного — для строителей, медиков и так далее. Компаниям нужны специалисты, которые помогут занять освободившиеся ниши.

Важным генератором спроса на специалистов является проблема безопасности: бизнесу нужны специалисты по защите данных, по борьбе с хакерами.

Какие дальнейшие перспективы у российской ИТ-отрасли — непонятно: раньше этот сектор был интегрирован в международный рынок, теперь он находится в границах страны. Понятно, что в этой отрасли есть перспективные направления, такие как искусственный интеллект. Понятно, что сектор научился лоббировать свои интересы в государственных органах и что государство будет поддерживать новые технологии через Фонд развития интернет-инициатив — прежде всего направления, связанные с цифровизацией промышленности, оборонки. И тем не менее такого wow-эффекта, как в 2012 году, когда к нам приезжали международные венчурные фонды, уже не будет.

— Что вы говорите на карьерных консультациях людям, которые задают вам вопрос об учебе, — например, тем, кто сделал вынужденную паузу в карьере и размышляет, идти в бизнес-школу или нет?

— Когда человек спрашивает, идти ему учиться или нет, я всегда говорю: «Иди!» Более конкретный ответ зависит от того, чего хочет человек. Программа MBA нужна тем, кто хочет перезагрузить карьеру и расширить нетворкинг. Если человек готов сделать паузу, перезагрузиться, познакомиться с интересными людьми — это прекрасный шанс.

Если человек хочет увеличить свою капитализацию на рынке труда, я советую учиться на стыке его профессии и новых технологий — осваивать навыки, связанные с перспективными направлениями, такими как искусственный интеллект. Не обнулять карьеру и начинать новый трек, а нанизывать технологии на имеющиеся компетенции.

При этом я не вижу смысла учиться в отрыве от работы: есть огромное количество онлайновых и гибридных форматов, которые позволяют научиться чему угодно. Например, я сейчас учусь на курсах по арт-рынку, потому что мне это интересно.

— Как рост спроса на сотрудников в 2023 году отразился на зарплатах и опционах менеджеров?

— Разные отрасли росли по-разному. Например, в нефтянке и газовой отрасли зарплаты неожиданно выросли на 38–40%, в агропроме — на 30–35%. В государственных органах зарплаты практически не росли. В ИТ-секторе рост составил 12%, что гораздо меньше, чем прежде: были года, когда рост составлял до 50%. Внезапно выросли на 12% такие отрасли, как культура и медиа — благодаря тому, что в эти сферы пришли государственные деньги. Образование тоже выросло на 15%. Я понимаю, что читатель будет говорить: «А вот у меня зарплата не выросла!», но я привожу средние цифры по России. Надо понимать, что, если где-то зарплата выросла, это не значит, что она выросла везде.

Мы говорим про доходы белых воротничков, но есть специальность, которая стала чемпионом: у электрогазосварщиков зарплата выросла на 67-68%.

Что касается опционов, они сохранились, но еще крепче привязаны теперь к KPI-выплатам (Key Performance Indicator — показатель достижения успеха в определенной деятельности, — Forbes Club), когда менеджер получает премию по итогам года или другого периода.

Алена Владимирская — ведущий эксперт по поиску сотрудников для крупнейших мировых и российских корпораций. Почти 20 лет занимается рекрутингом и работой с персоналом. Основала сервис Facancy и «Лабораторию карьеры Алены Владимирской».

Фото: Эрнест Куртвелиев