Рынок труда: почему не все страны «вылечились» после пандемии

Восстановление глобального рынка труда после пандемии идет неравномерно: бедные страны создают рабочие места медленнее, чем богатые

Во время пандемии экономисты и социологи часто повторяли: «Мир больше никогда не будет прежним». Мрачные прогнозы касались таких сфер как туризм, транспорт, образование, индустрия развлечений… Специалисты полагали, что изменения, которые принес ковид, будут иметь необратимые последствия для рынка труда. По прошествии двух лет можно сказать, что мир не перевернулся с ног на голову, такой вывод делают журналисты The New York Times, анализируя рынок труда США. 

Авторы публикации, в частности, говорят, что не состоялся сценарий, который аналитики называли «женской рецессией» — этот термин появился в период первой волны пандемии, когда женщины начали массово терять работу. Однако безработные женщины вернулись к труду даже быстрее, чем мужчины. Так, в июне 2023 года занятость женщин от 25 до 45 лет  в США стала самой высокой за всю историю наблюдений. 

Не подтвердился и другой прогноз — многие эксперты предрекали, что потерявшие работу из-за пандемии в 50-60 лет, навсегда покинули рынок труда. В реальности сотрудники от 55 до 64 лет вернулись к работе так же быстро, как и более молодые. А вот в сегменте старше 65 лет массового возвращения людей в компании не было.

Вслед за женщинами и возрастными сотрудниками восстановили позиции на рынке труда мужчины от 25 до 44 лет, правда, им потребовалось для этого чуть больше времени. 

Увольнения в период пандемии вызывали бурные дискуссии о судьбе «белых воротничков» — звучали мрачные прогнозы о грядущей безработице среди офисных сотрудников. Однако сейчас уровень безработицы в сегменте «белых воротничков» не выше, чем в других секторах, делают вывод журналисты The New York Times.

Впрочем, столь оптимистичная картина наблюдается не на всех континентах. Еще в период первой волны коронавируса в 2020 году аналитики заметили, что в странах с развитой экономикой негативное воздействие пандемии на рынок труда выражено слабее, чем в странах с развивающейся экономикой: мир потратил на субсидии населению и бизнесу $12 трлн, и львиная доля пришлась на богатые страны. Если бы не эти астрономические вливания, массовые увольнения пробили бы в семейных бюджетах дыру в $3,5 трлн, эти данные приводит BBC со ссылкой на Международную организацию труда.

Эксперты этой организации прогнозировали, что мировой рынок занятости сможет полностью восстановиться в 2023 году. Однако Всемирный банк в своем докладе «Крах и восстановление: как COVID-19 подорвал человеческий капитал и что с этим делать» в начале 2023 года констатировал, что полностью рынок труда восстановился только в некоторых странах. В бедных и развивающихся государствах восстановление идет медленнее, особенно тяжелая ситуация складывается с занятостью и снижением заработной платы молодых людей от 15 до 24 лет. 

Согласно отчету Международной организации труда «Мировая занятость и социальные перспективы: тенденции 2023 года», уровень безработицы в странах Центральной и Западной Азии к концу 2022 года составил 7,7%. Эксперты не ожидают уменьшения этого показателя, а к 2024 году, согласно прогнозу, он составит 7,8%. Похожая ситуация и в странах Африки — безработица к концу 2022 года там составляла 7,1%, а к 2024 году она должна уменьшиться только до 7%. Для сравнения — в странах Восточной Европы к концу 2022 года этот показатель составлял 5%, в странах Северной, Западной и Южной Европы — 6,3%, к концу 2024 года прогнозируется его рост до 5,1% и 6,6% соответственно. 

Согласно данным Росстата, уровень безработицы в России достиг наибольших значений в августе 2020 года, когда составил 6,4%. В мае 2023 года он снизился до 3,2% и обновил исторический минимум. Однако аналитики, которых цитирует Forbes, видят в этой тенденции отражение кадрового голода из-за старения населения, мобилизации и эмиграции. Нехватка кадров, в свою очередь, вынуждает работодателей удерживать или переманивать сотрудников увеличением доходов. Банк России обеспокоен тем, что зарплаты растут быстрее производительности труда, и видит в этом риск для инфляции.