Миссия выполнима

Как совместные усилия юристов, инвестора и банка-кредитора помогли вернуть к жизни маслозавод

Сергей Рогачев, предприниматель 

Банкротство почти наверняка приводит к тому, что компания прекращает существовать. И все же есть исключения. Наши юристы много лет работали с судебными спорами и банкротствами. Кейс, который я приготовил для Forbes Club, — о том, как нам удалось спасти социально значимое предприятие в средней полосе России и помочь ему выбраться из долговой ямы.

Действующие лица этой драмы со счастливым концом: банк-кредитор; завод на грани банкротства, который находится в залоге у банка; компания-инвестор.

История началась с того, что к инвестору обратился крупный банк. Недобросовестный должник получил кредит в размере около $40 млн под залог маслозавода. Деньги он не возвращал, от переговоров отказывался и не спешил передавать банку производство. Вместо этого заемщик инициировал процедуру бан кротства, чтобы списать долги и сохранить актив под новым юрлицом.

Банк предложил инвестору совместными усилиями инициировать банкротство в интересах банка и получить контроль над предприятием, чтобы затем продать его по рыночной цене и выплатить долги кредиторам.

1. Ставки сделаны

Добиваться справедливости принято в суде, в среднем на рассмотрение таких историй уходит пара лет. За это время завод вполне мог прийти в запустение. Пострадали бы все: владельцы, оставшиеся без средств к существованию сотрудники, регион, — поскольку завод был крупным по местным меркам предприятием. Да и банк потерял бы время и деньги.

Вместо этого решено было, не дожидаясь окончания судов, привлечь инвестора к управлению заводом. Участие в подобном деле могло обернуться для него репутационными рисками и дополнительными расходами на судебные издержки: часто проблемный должник разворачивает PR-кампанию, пытаясь обвинить инвестора в рейдерском захвате.

Однако привлекательность работающего бизнеса превышала риски. Инвестор брал предприятие в аренду с возможностью выкупа у банка по выгодной цене с отсрочкой платежа. Иными словами, доходы инвестор получал сразу, а расплатиться за актив мог и потом. Чтобы компенсировать инвестору возможные риски, банк согласился вычесть расходы на юридическую поддержку из стоимости аренды.

2. Прощание с управляющим

Когда инвестор и банк договорились о сотрудничестве, на заводе распоряжался подконтрольный акционеру арендатор. Доходы от аренды шли в карман должника. Задача состояла в том, чтобы как можно быстрее передать завод в руки инвестора. Для этого требовалось заменить арбитражного управляющего и заручиться большинством голосов в реестре требований кредиторов.

Решение о замене управляющего на основе жалоб на действия или бездействие управляющего принимает арбитражный суд, который ведет дело о банкротстве. Пожаловаться может любой кредитор. Претензии рассматриваются в суде за несколько заседаний: оцениваются объем ущерба и денежные потери.

Нарушения бывают формальными и фактическими. Мы искали и те и другие. Формальные — это, например, когда управляющий, который должен в определенный срок сообщать обо всех своих действиях, забывает об этом, заболевает, нарушает оговоренные сроки. Фактические — когда, к примеру, управляющий должен провести тендер среди арендаторов и выбрать лучшее предложение, а он это делает с нарушениями.

Нам удалось доказать, что арбитражный управляющий не провел тендер по всем правилам, а сдал предприятие за символические 100 тыс. рублей аффилированной компании, которая действовала в его интересах. Были выявлены нарушения в инвентаризации, завышение стоимости юридических услуг. В результате суд принял решение в нашу пользу.

3. Долги, которых нет

Параллельно мы вели работу по присвоению банку статуса кредитора. Юристы акционера пытались ввести суд в заблуждение, заявив, что долг банку рассчитан неверно, а залог оформлен неправильно. Нам удалось доказать суду, что расчеты верны, кредит выдан и деньги использованы.

По закону сначала выплачиваются долги по зарплате и социальные выплаты, затем налоги и только после этого приходит очередь коммерческих кредиторов.

Преимущество банка — в том, что его требования обеспечены залогом: он имеет право распоряжаться залоговым имуществом. Контроль над предприятием получает кредитор, долг перед которым больше всего. Чтобы избавиться от такого контроля, должники пытаются размыть реестр и показывают липовые долги. Наши оппоненты не стали исключением, предоставив суду товарно-транспортную накладную о том, что некоему поставщику предприятие должно $1 млрд. Мы доказали, что документ — подделка и долга не существует в природе. Суд и здесь согласился с нами.

4. Неделя на сборы

Включение банка в реестр кредиторов и замена арбитражного управляющего позволили расторгнуть действующий договор аренды в одностороннем порядке. Новый договор завод заключил с рекомендованным банком инвестором. У бывшего арендатора оставалось десять дней на то, чтобы покинуть территорию. Как это часто бывает, арендатор не захотел уходить добровольно. Пришлось привлекать полицию и охранное предприятие. Дело удалось решить за неделю. Важную роль сыграла поддержка администрации и правоохранителей. Закон был на нашей стороне, и десять процентов населения района работали на предприятии, поэтому власти региона пошли навстречу.

5. Эпоха возрождения

На то, чтобы получить контроль над предприятием, у банка обычно уходит от трех до девяти месяцев. В нашем случае это заняло полгода. Самое сложное было позади, и началась рутинная работа.

Инвестор делал все необходимое, чтобы завод не останавливался, сотрудники получили зарплату и социальные выплаты.

Конечно, в период смены правления на первой, наиболее турбулентной стадии эффективность предприятия падает на 10–50%. Добросовестный арендатор стремится вернуть показатели на прежний уровень. Инвестору это удалось сделать за год.

Все это время юристы работали над тем, чтобы все участники процесса банкротства действовали по закону, доходы направлялись на погашение долгов, не возникало жалоб и ущемления интересов.

6. Лучшее предложение

Когда инвестору наконец удалось рассчитаться со старыми долгами, мы провели инвентаризацию и оценку предприятия, оформили активы в единый лот и подготовили его к торгам. Банк, в свою очередь, подтвердил стоимость лота и выставил его на открытые публичные торги.

По закону о банкротстве, в торгах побеждает тот, кто предложит наивысшую цену. У инвестора нет приоритетного права. Соглашаясь на аренду предприятия-банкрота, он понимает, что все вложения до торгов могут стать убыточными.

Конечно, если инвестор делает ремонт или покупает дорогое оборудование, он имеет право компенсировать расходы после продажи. Но пока судебная и законодательная практика по таким делам не сформирована, есть риск все потерять. Поэтому инвестор, отложив на перспективу глобальные улучшения, поддерживал производство за счет имеющихся возможностей.

Наряду с другими инвестор подал заявку на участие в торгах. Конкуренты имели возможность ознакомиться с активом и понимали его ценность в общих чертах. Они видели здания, оборудование, инфраструктуру, но не суть бизнес-процессов. Арендатор-инвестор знал ситуацию изнутри, осмелился предложить лучшую цену и победил на открытых торгах.

7. До победного конца

Статистика давала слабый повод для оптимизма: в восьми из десяти подобных случаев ни банкам, ни инвесторам не удавалось получить контроль над предприятием до того, как акционеры и менеджмент выводили актив на торги. Но попробовать определенно стоило. Мы провели больше 100 судебных заседаний и вышли изигры победителями.

Инвестор выкупил завод за 1 млрд рублей. Банк вернул свои деньги. Кредиторам возместили долги. Завод продолжил работать и сохранил рабочие места. Выиграли все, кроме старого акционера, который довел предприятие до банкротства. В противном случае акционер продал бы завод за бесценок. Банк получил бы лишь малую часть. Что было бы с сотрудниками — неизвестно.

Успех объясняется сотрудничеством кредитора и инвестора. Когда банк остается один на один с банкротящимся должником, у него нет ни желания, ни возможности финансировать долгий процесс. Банк не умеет работать с активом, не обладает экспертизой. Де-юре он получает контроль над предприятием, но вынужден искать того, кто способен им управлять.

Только совместная слаженная работа честного профильного инвестора и банка-кредитора помогает избежать краха. Это важно помнить в свете грядущих событий: нас ждут банкротства в разных отраслях, в том числе связанные с уходом зарубежных акционеров.

Подобные партнерства строятся на нетворкинге и доверии. К сожалению, нет формализованного инструмента или онлайн платформы, где кредиторы и инвесторы могли бы найти друг друга. Такая площадка необходима. Чем быстрее и интенсивнее начнется обмен информацией между бизнесом и кредиторами, тем выше шансы на спасение попавших в трудное положение предприятий.

Текст был опубликован в майском номере журнала Forbes Club в 2022 году