Андрей Шаронов: «Эффективность нужна нам, а не зарубежным партнерам»

Российское движение ESG переживает непростые времена. Казалось, что после разрыва торговых отношений с западными партнерами актуальность ESG для российских компаний будет только падать. О том, почему экологическая повестка из России никуда не уйдет и какие перспективы есть в международном сотрудничестве, в интервью Forbes Сlub рассказывает генеральный директор Национального ESG-Альянса Андрей Шаронов 

Дмитрий Олейников

— Сохранила ли ESG-повестка актуальность в России в 2022-23 годах?

— Да, безусловно сохранила. При этом компании к ней относятся по-разному. Для тех, кто раньше не проявлял интерес к этой теме, она стала еще более непривлекательной. Но для многих компаний, которые продолжают видеть себя международными, она сохранила или даже увеличила свое значение. Эти компании в свою очередь влияют на своих российских поставщиков, которые сами никогда не занимались экспортом и не были готовы к ESG-повестке. И в силу ожиданий и требований со стороны компании-экспортера, ее российские партнеры сталкиваются с необходимостью следовать в той или иной форме   принципам ESG.

В 2019-21 годах в России были приняты необходимые правительственные решения (Распоряжение правительства РФ № 1912-р и постановление правительства РФ № 1587 ) и теперь ESG — это национальная, а не внешняя повестка. 

 —  Сейчас с Западом у российского бизнеса контактов нет, как это обстоятельство сказывается на российских ESG-практиках? 

— Важно напомнить, что основные положения ESG были сформулированы ООН, а не какой-то отдельной страной или блоком стран. С одной стороны, охлаждение отношений со странами Запада многие компании восприняли как сигнал для снижения актуальности ESG. Потому что последние два—три года основным драйвером «зеленого» роста в мире и в том числе в России, был стандарт трансграничного углеродного регулирования (CBAM – Carbon Border Adjustment), который исходил от ЕС. После разрыва связей, многие решили, что поскольку торговля с Европой прекратилась, то это нас волнует меньше. 

Однако выяснилось, что поскольку мы торгуем с другими странами, и прежде всего с Китаем, который являются первым по величине торговым партнером Европы, то китайские компании в силу необходимости учитывать требования CBAM, будут обязаны сообщать о так называемом третьем охвате, то есть о поставщиках продукции, которая входит в конечную продукцию и экспортируется в Европу. Среди этих поставщиков есть российские компании. То, чего мы ждали со стороны Европы, придет к нам через Китай, который будет запрашивать ровно такую же информацию от российских компаний. 

Таким образом, мы остаемся в третьем охвате по европейской системе регулирования и об этом нужно помнить. Важную мысль транслирует правительство РФ: меры по политике в области устойчивого развития нужно воспринимать еще и как способ повышения эффективности экономики. С важностью этого тезиса трудно поспорить — эффективность нужна нам, а не зарубежным партнерам. Значительная часть мировой экономики находится в состоянии, когда любое повышение эффективности одновременно ведет к снижению выбросов парниковых газов и загрязнения окружающей среды. Поэтому мы не просто пытаемся сохранять окружающую среду, тем более для кого-то, мы еще и пытаемся повысить эффективность собственной экономики.

— Для каких российских компаний особенно актуальна тема ESG?

— Здесь есть две стороны вопроса: какие выгоды несет ESG и какие угрозы. С одной стороны, есть группа компаний, так называемый «коричневый» сектор. Это компании, которые работают в добывающем, обрабатывающем сегменте, в энергетике, то есть в секторах, которые связаны с довольно большим воздействием на природу выбросами парниковых газов и загрязняющих веществ. Они столкнулись с требованиями к экологичности раньше других. Большое количество инвесторов, прежде всего институциональных и международных, разборчивы в отношении объектов инвестирования и принимают на себя обязательства не инвестировать в ряд секторов, либо делают это с особой осторожностью. 

С другой стороны, конечно, в мире остается достаточное количество финансовых ресурсов, которые охотно идут в «коричневые» отрасли. Более того, я согласен с этой позицией, нельзя оставлять эти отрасли без инвестиций, потому что тогда они по-прежнему будут находиться на низком технологическом уровне и отличаться большими выбросы парниковых и загрязняющих веществ.

— Вы сказали, что тема ESG интересна Китаю. Насколько экологическая проблематика интересна другим странам Азии? 

— Многие российские компании работали с Южной и Юго-Восточной Азией и понимают, что для этого региона важна тема ECG. Эти страны с разной степенью последовательности соблюдают национальные и международные нормы в области экологического регулирования. 

Год назад мы в Национальном ESG-Альянсе заказывали исследование, которое касалось оценки ESG-политики в азиатских странах и на биржах Азии. Было изучено 13 стран Ближнего Востока, Южной и Юго-Восточной Азия, включая Индию, Китай, Турцию, Объединенные Арабские Эмираты, Саудовскую Аравию, менее крупные страны, а также 19 бирж из этого региона. Во всех 13 странах, с которыми поддерживает отношения Россия, уже имеется законодательство, которое касается устойчивого развития. Все эти страны ратифицировали Парижское соглашение (Документ по охране окружающей среды, подписан в Париже 12 декабря 2015 года, а в России вступил в силу 6 ноября 2019 года), то есть взяли на себя соответствующие обязательства. 

Что касается азиатских бирж, то из них 90% имеют рекомендации о предоставлении нефинансовой отчетности эмитентов, а 50% требуют ее в обязательном порядке. И, например, требования Гонконгской биржи к раскрытию нефинансовой отчетности заметно более строгие, чем требования Лондонской биржи. Кстати, Московская биржа, к сожалению, пока не имеет таких требований к эмитентам.

Поэтому и Китай и другие страны Азии серьезно относятся к ESG. Они являются торговыми партнерами ЕС и понимают, что не свободны от требований и форм отчетности, которые двигает Европа.

— Вы сказали, что проводниками повестки ESG в России являются крупные компании-экспортеры. Значит ли это, что для крупного российского бизнеса ESG-тематика более актуальна, чем для малого и среднего?

— Да, я рассказал о том, как компании-экспортеры влияют на своих российских поставщиков, среди которых много малых и средних компаний. В этом смысле драйвером ESG выступает крупный бизнес. Российские компании-экспортеры, а таких большинство в Альянсе, давно в этой теме. В Альянсе есть компании, которые уже 17-18 лет выпускают нефинансовые отчеты, это один из первых признаков внимания компании к повестке устойчивого развития. Пока в России круг компаний, проявляющих внимание к ESG, не так широк, как, например, в Китае, но этот круг расширяется.

Концепция ESG отражает ответственный менеджмент, направленный на устойчивое развитие. Принципы ESG в 2004 году сформулировал бывший генеральный секретарь ООН Кофи Аннан: ответственное отношение к окружающей среде (Environment), социальная ответственность (Social), высокое качество корпоративного управления (Governance). 

Национальный ESG Альянс – единственное в России крупное деловое объединение, которое занимается исключительно повесткой устойчивого развития. Альянс объединяет компании, которые уже внедрили эти принципы в свою бизнес-модель или осознанно встают на путь ESG-трансформации. Альянс содействует сохранению и развитию национальной повестки ESG в России, консолидации усилий бизнеса и государства в вопросах ESG.

Фото: Петр Антонов