Программисты в своем отечестве

Российские компании готовы компенсировать уход с рынка иностранных производителей. Для этого необходимы инвестиции и уверенность, что лучшие IT-специалисты не покинут страну, считает основательница компании Cognitive Technologies, резидент Forbes Club Ольга Ускова

— Весной 2022 года крупнейшие IT-компании покинули российский рынок. Как это скажется на индустрии?

— Рынок определенно изменится. Происходит революция, сопоставимая по масштабу с той, что имела место в конце 1980-х — начале 1990-х годов, но с иным вектором.

От ухода зарубежных игроков выиграют локальные: в IT-отрасли импортозамещение вполне возможно, поэтому для российских компаний уход конкурентов — позитивная история.

Проиграет тот, кто ушел. В бизнесе зарубежных игроков, с которыми я работаю, Россия занимает с третьего по седьмое место по объему продаж. Уйти для них — значит поставить крест на огромных инвестициях.

Российский рынок прозрачный. С конца 1990-х мы долго и последовательно стремились сделать его легальным и цивилизованным. Сегодня в стране практически нет пиратского софта.

Из тех, кто в марте объявил об уходе , сократили бизнес меньше 5% компаний. То есть между декларацией и действиями существует грандиозная пропасть. Как только головной офис заявлял о приостановлении работы в России, менеджеры бросались к клиентам: «Все нормально, мы будем работать через Азербайджан или другие регионы».

— Смогут ли западные вендоры сохранить бизнес в России через третьи страны?

— Сохранить денежный оборот под другой вывеской в России будет невозможно по финансовым и логистическим причинам.

— По состоянию на конец 2021 года доля иностранного софта в госкомпаниях России достигала 70%. Чем это вызвано?

— Такая зависимость объясняется выбором руководства компаний, топ-менеджеров по ИТ и закупкам. Это подтверждают рейтинги прозрачности закупок, например данные Национальной ассоциации участников электронной торговли (НАУЭТ) и других рейтинговых агентств.

В 2014 году я упомянула в интервью CNews о высоком уровне коррумпированности со ссылкой на рейтинг НАУЭТ. Сегодня вскормленные зарубежными компаниями когорты закупщиков в IT-отрасли стенают и заламывают руки.

— На каких операционных системах будет работать российский бизнес?

— В последние годы было создано несколько платформ для поддержки бизнес-приложений. Такие разработки есть, например, у «Сбера».

Внутренние операционные системы налажены у других компаний. Есть решения с открытым кодом. Думаю, переходный период займет пару лет, после чего на рынке установится баланс.

— С уходом Oracle, SAP и других освободится большой сегмент корпоративных решений. Смогут ли российские производители поддержать бизнес-процессы в промышленности, транспорте, финансах, строительстве, телекоме?

— С 2014 года мы создаем решения, замещающие зарубежные продукты. Например, вместо системы спутниковой навигации для автономного управления сельхозтехникой американского вендора Trimble, опубликовавшего объявление о прекращении продаж в России, мы предлагаем аграриям более продвинутый автопилот Cognitive Agro Pilot на основе искусственного интеллекта. Есть и другие разработки в секторах, которые вы перечислили.

Тогда же мы начали обсуждать в Госдуме идею перехода российских системообразующих предприятий на отечественный софт. Комиссия во главе с депутатом Дмитрием Новиковым готовила предложения и описала процедуры перехода. Однако обстановка в Думе была расслабленная. Важные законы, которые позволили бы избежать паники сегодня, тогда приняты не были. Протоколы комиссии сохранились — на случай, если Дума вернется к этому вопросу.

Сплошь и рядом российские компании используют западные программные продукты 20-летней давности и латают их новыми модулями, как лоскутное одеяло. Обновления софта не будет, поэтому придется провести аудит. Возможно, потребуется замена идеологии, концепции, архитектуры. Большинство зарубежных систем можно заменить отечественными. Позвоните российским разработчикам, и на следующий день вам установят новое программное обеспечение.

Ответственно заявляю: российские программы последних лет намного интереснее и эффективнее, чем западные. Их много, и это качественные решения.

— Что означает уход западных производителей для рядового пользователя ноутбука, планшета, смартфона?

— Россияне уже ответили на этот вопрос. В первые две недели марта продажи китайских смартфонов удвоились или утроились. Об этом сообщали медиа, включая «Коммерсантъ», торговые сети, операторы связи. В Китае мартовский рост продаж сопоставим с новогодним бумом.

— А если права на разработку, которая входит в состав продукта, принадлежат не Китаю, а третьей стране, которая запрещает реэкспорт?

— Однажды я участвовала в переговорах с китайцами. Мы обсуждали цену поставки. Переговоры шли вязко, все устали, и я предложила конкретную цену со словами: «Давайте перестанем торговаться. Вы же знаете, что мы придем именно к этой цене». Мой партнер ответил: «Оля, я знаю, что для вас важны деньги. Но для нас деньги — это все!»

На азиатском рынке не принято отказываться от прибыльной сделки. Просто риски будут заложены в цену. Поставки продолжатся, логистика станет сложнее, цены вырастут.

— В какой степени Россия сможет компенсировать импорт электроники собственным производством?

— Такое замещение произойдет с помощью сквозных проектов, которые курирует вице-премьер Дмитрий Чернышенко. Сквозной проект — это цепочка создания продукта: от R&D и программного обеспечения до запуска на рынок. Они есть в разных отраслях, в том числе в гражданской радиоэлектронике.

Сквозные проекты решают задачу перехода от мелких серий к промышленному производству. Речь идет о высокотехнологичных продуктах с высокой добавленной стоимостью, которые раньше вообще не выпускались в России. Система проектов строится не на госзаказах, а на господдержке: участники этой цепочки могут рассчитывать на финансирование.

— По какой ставке?

— Здесь есть проблема. Высокая ключевая ставка, которую установил Центробанк, ведет к острому конфликту между
промышленниками и финансовыми регуляторами. История свидетельствует, что в кризисный период нужно смягчать, а не ужесточать денежную политику. Центробанк борется с инфляцией, но от этого страдает производство. В моем понимании высокая ставка — глобальная ошибка, которую надо исправлять.

— Netflix прислал российским зрителям прощальное письмо. Рынок покинули развлекательные, образовательные проекты, сервисы для профессиональных коммуникаций. Каковы перспективы?

— Для западной цивилизации это «выстрел себе в ногу». На протяжении многих лет они вкладывались в каналы продаж, в информационные каналы. Сейчас они сами обнулили свои инвестиции. Чтобы сохранить влияние на российскую аудиторию, подобные сервисы им нужно было оставить на рынке. Думаю, уход западных вендоров будет восполнен российскими компаниями, работающими в медиа, EdTech, социальных коммуникациях.

— Многие компании из отраслей EdTech, FinTeh, BioTech находятся на старте. Могут ли они рассчитывать на финансирование в условиях санкций?

— Это очень важная тема. Я активно работаю с крупнейшими банками в стране и мире. От нашей компании ждут красивого IPO, поэтому я в курсе ситуации на инвестиционном рынке. В последние годы Россия не привлекала внимание международных инвестфондов: условно говоря, по инвестиционной активности Россия занимала 99-е место из ста. Российский капитал не просто утекал из страны — он улетал со свистом.

Сейчас ситуация изменилась. И я хочу обратиться к аудитории журнала Forbes Club, к членам клуба. Куда вы будете вкладывать рубли: в ювелирку, в недвижимость? Это смешные вложения даже в обычных условиях. В период кризиса — просто бессмысленные. Имеет смысл вкладывать в инструменты, освободившиеся рынки — в то, что в случае успеха будет генерировать прибыль многие годы.

— Что произойдет на рынке труда? Как поведут себя программисты, разработчики, менеджеры проектов, CIO?

— Проблема в том, что власть в России, к сожалению, не научилась выстраивать коммуникацию с людьми. Рядовой IT-специалист — далекий от политики человек, который живет в виртуальном пространстве. Если ему говорят: «У тебя не будет доступа к таким-то передовым сервисам, к такому-то оборудованию. Тебя призовут в армию, посадят в тюрьму», — он хватает рюкзак и едет в аэропорт.

Сейчас многие компании переезжают в Армению, Грузию, Турцию, прибалтийские страны… У релокации есть оборотная сторона: сотрудник попадает в зависимость от работодателя. Без знания языка, понимания местного рынка он не может рассчитывать на перспективы профессионального роста. С высокой долей вероятности его удел — не творческая работа в прорывных проектах, а примитивная кодировка.

Чтобы бесценные кадры остались в России, государству надо сменить тон в разговоре с ними. Это абсолютно необходимо. В России выросло поколение сильных IT-специалистов. Это реальные чемпионы, победители олимпиад. Они просто великолепны. Если уедет этот молодняк, у страны нет будущего.

Текст был опубликован в майском номере журнала Forbes Club в 2022 году